А сына-то Грозный не убивал!

Несколько фактов фальсификации русской истории, на этот раз касающихся личности правителя Ивана Грозного и периода Смутного времени, в изложении члена Союза писателей России, полковника запаса Николая Фёдоровича Шахмагонова...

Фрагмент картины Ильи Репина «Иван Грозный убивает своего сына»

А сына-то Грозный не убивал!

Увидев в 1885 году в Санкт-Петербурге на выставке новую картину Ильи Репина «Иван Грозный и его сын Иван 16 ноября 1581 года», которая потом стала известна под упрощённым названием «Иван Грозный убивает своего сына», обер-прокурор Святейшего Синода и выдающийся русский мыслитель Константин Петрович Победоносцев был крайне возмущён её сюжетом, в котором вымысел выдавался за факт, и написал императору Александру III: «Нельзя назвать картину исторической, так как этот момент... чисто фантастический».

От чего же умер царевич?

Действительно, факт убийства царём Иоанном Васильевичем Грозным своего сына царевича Иоанна до недавнего времени казался бесспорным, ведь он нашёл отражение даже в школьных учебниках, как одно из свидетельств о якобы существовавшей жестокости Русского Православного Самодержавия. И никто не задумывался, откуда попал этот факт в историческую литературу. Лишь митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн впервые опроверг эту клевету на царя в своей книге «Самодержавие Духа», где доказал, что царевич Иоанн умер от тяжёлой болезни и что в дошедших до нас исторических документах нет и намёка на сыноубийство.

Но что же сообщают документы? В Московском летописце за 7090 год (1581 г. – Н.Ш.) написано: «...преставися царевич Иоанн Иоаннович». Пискаревский летописец указывает более подробно: «...в 12 час нощи лета 7090 ноября в 17 день... преставление царевича Иоанна Иоанновича». В Новгородской четвёртой летописи говорится: «Того же (7090) году преставися царевич Иоанн Иоаннович на утрени в Слободе...» Морозовская летопись констатирует: «...не стало царевича Иоанна Иоанновича». Как видим, об убийстве ни слова. Что же касается фактов, свидетельствующих о смерти царевича Иоанна от отравления, то они вполне обоснованны. В.В. Манягин в книге «Вождь Воинствующей Церкви» (2003) пишет: «По поводу болезни можно сказать определённо – это было отравление сулемой. Смерть, вызванная ею, мучительна, а доза, вызывающая такой исход, не превышает 0,18 грамма».

Кто же это установил?

«В 1963 году в Архангельском соборе Московского Кремля, – пишет Манягин, – были вскрыты четыре гробницы: Иоанна Грозного, царевича Иоанна, царя Фёодора Иоанновича и полководца Скопина-Шуйского. При исследовании останков была проверена версия об отравлении царя Иоанна Грозного. Учёные обнаружили, что содержание мышьяка примерно одинаково во всех четырёх скелетах и не превышает нормы. Но в костях царя Иоанна и царевича Иоанна было обнаружено наличие ртути, намного превышающее допустимую норму. Некоторые историки пытались утверждать, что это вовсе не отравление, а последствие лечения сифилиса ртутными мазями. Однако исследования показали, что сифилитических изменений в останках царя и царевича не обнаружено. После того как в 1990-х годах провели исследование захоронений московских великих княгинь и цариц, был выявлен факт отравления той же сулемой матери Иоанна Васильевича, Елены Васильевны Глинской (умерла в 1538 году), и его первой жены Анастасии Романовой (умерла в 1560 году). Это свидетельствует о том, что царская семья на протяжении нескольких десятилетий была жертвой отравителей (см.: Коробов П. «Царская усыпальница». – «Независимая газета», 2000, 26 апреля).

Данные этих исследований позволили утверждать, что царевич Иоанн был отравлен (см. «Итоги», No 37(327), 2002, 17 сентября, с.38-39). Содержание яда в его останках во много раз превышает допустимую норму. Таким образом, советская историческая наука опровергает версию об убийстве царём Иоанном Васильевичем своего сына».

Миф о сыноубийстве создан иностранцами

Кто же автор клеветы на Ивана Грозного? Имена этого сочинителя и его последователей известны. Их вымыслы – лишь звенья в цепи лживых измышлений о нашем великом прошлом. Митрополит Иоанн считал, что «решающее влияние на становление русоненавистнических убеждений «исторической науки» оказали свидетельства иностранцев». О том же говорил и выдающийся исследователь древности Сергей Парамонов в книге «Откуда ты, Русь?», которую он издал под псевдонимом Сергей Лесной: «Нашу историю писали немцы, которые вообще не знали или плохо знали русский язык».

Примером того являются лживая норманнская теория, миф о призвании варягов и прочие мифы. На то, что авторами трудов по русской истории являлись иноземцы, указывал и советский академик Б.А.Рыбаков. Он, в частности, писал: «Во времена бироновщины, когда отстаивать русское начало в чём бы то ни было оказалось очень трудно, в Петербурге, в среде приглашённых из немецких княжеств учёных, родилась идея заимствования государственности славянами у северогерманских племён. Славяне IХ-Х веков были признаны «живущими звериньским образом» (выражение норманнистов), а строителями и создателями государства были объявлены северные разбойничьи отряды варягов-норманнов, нанимавшихся на службу к разным властителям и державших в страхе Северную Европу. Так, под пером Зигфрида Байера, Герарда Миллера и Августа Шлёцера родилась идея норманнизма, которую часто называют норманнской теорией, хотя вся сумма норманнистических высказываний за 2 столетия не даёт права на наименование норманнизма не только теорией, но даже гипотезой, так как здесь нет ни анализа источников, ни обзора всех известных фактов…»

Казалось бы, речь идёт об эпохе, не относящейся к теме. Но если не понимать стремление Запада исказить правду о нашем великом прошлом, трудно поверить и в то, что написанное об Иоанне Грозном иноземцами – обычная ложь. Можно привести тысячи примеров извращения истории нашего государства западными историками. Но особенно злостным нападкам подверглась эпоха Грозного.

«С «лёгкой руки» Карамзина стало признаком хорошего тона обильно мазать эту эпоху чёрной краской, – писал митрополит Иоанн. – Даже самые консервативные историки-марксисты считали своим долгом отдать дань русофобской риторике, говоря о «дикости», «свирепости», «невежестве», «терроре» как о само собой разумеющихся чертах эпохи». Причём доказательствами якобы имевших место ужасов той эпохи для историков явились не свидетельства очевидцев, не архивные данные, не показания придворных, записанные и сохранённые архивами, а клеветнические измышления западных посланников. Миф о сыноубийстве и другие лживые мифы были необходимы не только для того, чтобы выставить царя в глазах потомков кровожадным тираном, но и доказать западному миру, к тому времени «прославившемуся» ужасами инквизиции, что в России порядки не лучше.

«Начиная с Карамзина, – писал митрополит Иоанн, – русские историки воспроизводили в своих сочинениях всю ту мерзость и грязь, которыми обливали Россию заграничные «гости», и творческое «наследие» таких, как Штаден и Поссевин, долгое время воспринималось в качестве свидетельства о жизни и нравах русского Народа…»

То же самое говорит и А. Гулевич в книге «Царская власть и революция»: «Национальная история пишется обыкновенно друзьями. История России писалась её врагами».

Кто же автор клеветы на Иоанна Грозного?

Но кто же первый оклеветал одного из величайших русских самодержцев? Вот эти строки, которые сочинил Антоний Поссевин (папский шпион), подхватил Генрих Штаден (германский шпион) и процитировал слишком доверчивый (?) Карамзин: «Царевич, исполненный ревности благородной, пришел к отцу и требовал, чтобы он послал его с войском изгнать неприятеля, освободить Псков, восстановить честь России. Иоанн в волнении гнева закричал: «Мятежник! Ты вместе с боярами хочешь свергнуть меня с престола», – и поднял руку. Борис Годунов хотел удержать её: Царь дал ему несколько ран острым жезлом своим и сильно ударил им царевича в голову. Сей несчастный упал, обливаясь кровью!»

Монах-иезуит Антоний Поссевин приехал в Москву в 1581 году, чтобы послужить посредником в переговорах русского царя с польским королём Стефаном Баторием, вторгшимся в ходе Ливонской войны в русские земли. Будучи легатом папы Григория XIII, Поссевин надеялся с помощью иезуитов добиться уступок от Иоанна IV, пользуясь сложным внешнеполитическим положением Руси. Его целью было вовсе не примирение враждующих, а подчинение Русской Церкви папскому престолу... Католическая церковь, потеряв надежду сломить Русскую Державу и Русскую Цервокь открыто, путём крестовых походов, и тайно, с помощью ересей, стремилась теперь добиться этого обманом, обещая Иоанну Грозному, в случае, если он предаст истинную веру, приобретение территорий, принадлежавших ранее Византии.

«Но надежды папы и старания Поссевина не увенчались успехом, – писал М.В. Толстой в «Истории Русской Церкви». – Иоанн Васильевич оказал всю природную гибкость ума своего, ловкость и благоразумие, которым и сам иезуит должен был отдать справедливость, отринул домогательства о позволении строить на Руси латинские церкви, отклонил споры о вере и соединении Церквей на основании правил Флорентийского собора и не увлёкся мечтательным обещанием приобретения всей империи Византийской, утраченной греками будто бы за отступление от Рима».

Флорентийская уния, иными словами, соглашение об объединении православной и католической церквей, была подписана в 1439 году во Флоренции. Эта уния явилась очередной попыткой Рима распространить католичество силой. В ответ на нее в 1448 году собор епископов в Москве объявил Русскую Церковь автокефальной, то есть независимой от константинопольского патриарха.

Комментируя М.В. Толстого, митрополит Иоанн писал: «Известный историк Русской Церкви мог бы добавить, что происки Рима в отношении России имеют многовековую историю, что провал миссии сделал Поссевина личным врагом царя, что само слово «иезуит», из-за бессовестности и беспринципности членов ордена, давно сделалось именем нарицательным, что сам легат приехал в Москву уже через несколько месяцев после смерти царевича и ни при каких обстоятельствах не мог быть свидетелем происшедшего».

Иоанн Васильевич ответил иезуиту твёрдо и грозно: «Ты говоришь, Антоний, что ваша вера римская – одна с греческою вера? И мы носим веру истинно христианскую, но не греческую. Греки нам не евангелие. У нас не греческая, а Русская вера». Миссия потерпела полный провал, и взбешённый Поссевин, по злобе своей, сочинил миф о том, что Иоанн Грозный в порыве гнева убил своего сына и наследника престола царевича Иоанна Иоанновича.

«Поссевин говорит, – пишет митрополит Иоанн, – что царь рассердился на свою невестку, жену царевича, и во время вспыхнувшей ссоры убил его. Нелепость версии (уже с момента возникновения) была так очевидна, что потребовалось «облагородить» рассказ, найти более «достоверный» повод и «мотив убийства». Так появилась другая сказка – о том, что царевич возглавил политическую оппозицию курсу отца на переговорах с Баторием о заключении мира и был убит царём по подозрению в причастности к боярскому заговору. Обе версии совершенно голословны и бездоказательны. На их достоверность невозможно найти и намёки во всей массе дошедших до нас документов и актов, относящихся к тому времени.

А вот сведения о «естественной» смерти царевича Ивана имеют под собой документальную основу. Ещё в 1570 году болезненный и благочестивый царевич, благоговейно страшась тягот предстоявшего ему царского служения, пожаловал в Кирилло-Белозерский монастырь огромный по тем временам вклад в тысячу рублей. Предпочитая мирской славе монашеский подвиг, он сопроводил вклад условием, чтобы «ино похочет постричися, царевича князя Ивана постригли за тот вклад, а если, по грехам, царевича не станет, то и поминати».

Косвенно свидетельствует о смерти Ивана не от удара посоха и то, что в «доработанной» версии о сыноубийстве смерть его последовала не мгновенно после «рокового удара», а через четыре дня, в Александровской слободе. Впоследствии стало ясно, почему царевич угасал четыре дня – это было вызвано отравлением сулемой.

Подхватил и развил версию о «сыноубийстве» и ещё один проходимец – немец Генрих Штаден, прибывший в Москву с задачами разведывательного характера. Штаден написал клеветнические записки, которые Карамзин посчитал за правдивые и которые были разоблачены советскими историками. К примеру, И.И. Полосин назвал их «повестью душегубства, разбоя, татьбы с поличным», причём отличающейся «неподражаемым цинизмом». По словам другого советского историка, С.Б. Веселовского, «они представляли собой бессвязный рассказ едва грамотного, необразованного и некультурного авантюриста, содержащий много хвастовства и лжи…»

Вернувшись в Германию, Штаден изложил проект завоевания Московии, предлагая уничтожить все церкви и монастыри, разгромить и упразднить православную веру, а затем превратить русских людей в рабов. Вот чьими данными пользовались многие русские историки, описывая в своих сочинениях эпоху Иоанна Грозного.

Русский философ Иван Александрович Ильин предупреждал, что «в мире есть народы, государства, правительства, церковные центры, закулисные организации и отдельные люди – враждебные России, особенно Православной России, тем более императорской и нерасчленённой России. Подобно тому, как есть «англофобы», «германофобы», «японофобы» – так мир изобилует «русофобами», врагами национальной России, обещающими себе от её крушения, унижения и ослабления всяческий успех... Поэтому, с кем бы мы ни говорили, к кому бы мы ни обращались, мы должны зорко и трезво измерять его мерилом его симпатий и намерений в отношении к единой, национальной России и не ждать: от завоевателя – спасения, от расчленителя – помощи, от религиозного совратителя – сочувствия и понимания, от погубителя – благожелательства, от клеветника – правды. Политика есть искусство узнавать и обезвреживать врага…»…

Был ли Иоанн Грозный жестоким?

Инструктируя создателей фильма «Иван Грозный» режиссёра Эйзенштейна и исполнителя роли царя – Черкасова, Сталин сказал: «Иоанн Грозный был очень жёстким. Показывать, что он был жёстким, можно. Но нужно показать, почему нужно быть жёстким. Одна из ошибок Иоанна Грозного состояла в том, что он не уничтожил пять крупных феодальных семейств. Если он эти пять крупных семейств уничтожил бы, то вообще не было бы Смутного времени…»

Иоанна Грозного называли тираном, приписывали ему непомерные жестокости, а между тем, Сталин, который внимательно изучил политику царя, сделал вывод, что тот даже проявил излишнюю мягкость к враждебным боярским семействам, помиловав их и тем самым, позволил ввергнуть Россию в Смутное время, унёсшее почти половину населения Московии. Между тем, факты опровергают жестокость царя и бесчеловечность опричного «террора».

Н. Скуратов в статье «Иван Грозный – взгляд на время царствования с точки зрения укрепления государства Российского» пишет: «Обычному, несведущему в истории человеку, который не прочь иногда посмотреть фильмы и почитать газету, может показаться, что опричники Иоанна Грозного перебили половину населения страны. Между тем, число жертв политических репрессий 50-летнего царствования хорошо известно по достоверным историческим источникам. Подавляющее большинство погибших названо в них поимённо... казнённые принадлежали к высшим сословиям и были виновны во вполне реальных, а не в мифических заговорах и изменах... Почти все они ранее бывали прощаемы под крёстные целовальные клятвы, то есть являлись клятвопреступниками, политическими рецидивистами».

Манягин отмечает, что такой же точки зрения придерживались митрополит Иоанн и историк Р.Г. Скрынников, которые указали, что за 50 лет правления Грозного царя к смертной казни были приговорены не более 4-5 тысяч человек. Но из этой цифры надо убрать казнённых бояр до 1547 года, то есть до венчания Иоанна Васильевича на царство. Не может же он отвечать за взаимные убийства различных боярских кланов, рвавшихся к власти.

Манягин пишет: «Во времена царствования Иоанна IV смертной казнью карали за: убийство, изнасилование, содомию, похищение людей, поджог жилого дома с людьми, ограбление храма, государственную измену. Для сравнения: во время правления царя Алексея Михайловича смертной казнью карались уже 80 видов преступлений, а при Петре I – более 120! Каждый смертный приговор при Иоанне IV выносился только в Москве и утверждался лично царём».

Власть православного царя Иоанна Васильевича была много мягче, нежели в Европе, о чём Манягин говорит следующее: «В том же XVI веке в других государствах правительства совершали действительно чудовищные беззакония. В 1572 году во время Варфоломеевской ночи во Францииперебито свыше 80 тысяч протестантов. В Англии за первую половину XVI века было повешено только за бродяжничество 70 тысяч человек. В Германии при подавлении крестьянского восстания 1525 года казнили более 100 тысяч человек. Герцог Альба уничтожил при взятии Антверпена 8 тысяч и в Гарлеме 20 тысяч человек, а всего в Нидерландах испанцы убили около 100 тысяччеловек».

Итак, в «просвещённой» и «милосердной» Европе примерно за тот же период казнили более 378 тысяч человек, большей частью безвинных, а в России при Иоанне Грозном за конкретные тяжкие преступления были казнены 4-5 тысяч. Почему же Грозный царь-тиран, а европейцы – само милосердие?

За время царствования Иоанна Грозного прирост населения составил 30-50%, за время правления Петра Первого убыль населения составила 40%. Поэтому царь Грозный – тиран, а Пётр – Великий. Теперь мы видим, сколь точно определение И.Л. Солоневича: «Русский историк является специалистом по извращению истории России».

Говоря о казнях, не следует забывать, что именно «не уничтоженное» боярское семейство Шуйских было одним из тех семейств, что толкнули Россию к Смутному времени… Это было началом разрушения Самодержавия, построенного династией Рюриковичей. И разрушение это стало результатом не жестокости, а, напротив, чрезвычайного милосердия Иоанна Грозного.

«Мягкий и незлобивый по природе, – отмечал митрополит Иоанн, – царь страдал и мучился, вынужденный применять крутые меры».

Часто бывало, что едва только начиналась казнь приговорённых по суду злостных преступников, как прибывал гонец с царской грамотой и те, кто ещё не был казнён, отпускались под крестное целование. Но что безбожному слуге бесовскому до этого целования? В благодарность за милосердие царя отравили сулемой... И Россия (Московия) покатилась к Смутному времени, в период которого из 15 миллионов человек потеряла 7 миллионов…

источник  http://ru-an.info/новости/а-сына-то-грозный-не-убивал/