50 оттенков серого

В Питере в Манеже проект – он и инсталляция, и экспозиция, и радио-спектакль. Режиссер – Андрей Могучий, читает Алиса Фрейндлих, художник Вера Мартынова – лауреат «Золотой Маски». Сюжет – судьба пригородных дворцов за последние сто лет. Хотелось пойти просто очень-очень. Сходила. Теперь не отпускает. Мир то оказывается по-прежнему не черно-белый. Он серый, и серого этого в нем много оттенков.

Сначала мне умилительно жалко маленького убиенного цесаревича, страшно смотреть на фотографии маленьких девочек – его сестер. Потом все это превращается в жуткую скотобойню. Тут уже овладевает мной праведный гнев: «Ах, как это ужасно, просто возмутительно! Сколько людей погибло, братоубийственная война!» Одни, такие нехорошие, зачем-то убивали других, которые вроде бы получше. Да-да, вот и кровавые следы на полу.

А ответа на вопрос, что это вообще такое было, откуда взялось, за что одни так люто ненавидели других, вроде как и нет. Просто нашествие гуннов – дикарей на произведения искусства. Интеллигентные люди ничего поделать не могли, просто спасали «духовное наследие».

Надо было спасать? Надо. Много спасли? Много. Хорошо сделали? Хорошо. А они что, а они ничего, они вечное спасали, пока другие друг друга сотнями тысяч резали.

Простые люди в том, большом мире, взяли верх над непростыми. Победители теперь хотят отдыхать культурно в меру своих простых привычек. У хранителей другого выхода нет, хранители устраивают банкеты стахановцев на наборном дворцовом паркете, организуют на аллеях парков марши физкультурников и т.д. и т.п.

 А у них выхода нет, им пришлось согласиться. Правда, много кого из них расстреляли, в лагеря отправили. Но дух оставшихся не сломлен, они спасают «духовное наследие».

Был у них выход? Не было. Были они жертвами сталинского террора? Были. Многое сумели спасти от тотального воровства и похабного использования победившими убогими мещанами? А от распродажи за копейки тем, кто знал искусству цену? Многое, причем иногда за счет собственной жизни.

Только пока они спасали, миллионы людей были зверски замучены и убиты миллионами других людей на их Родине, прямо за стенами тех самых дворцов-музеев. Но тут, как говорится, что они могли сделать, тебя бы на их место, тебе сейчас судить легко. Они спасали «духовное наследие».

А еще в то время простые люди в другой европейской стране решили, что в мире все как-то неправильно устроено, и решили поправить, нашли себе вожака и ринулись поправлять. Пока поправляли, показали себя такими зверьми и людоедами, что весь мир содрогнулся.

Причем им, интеллигентным людям, это ничего не напоминает, им об этом вообще думать некогда, они «духовное наследие» спасают.

Среди них были те, кто поверил глазам, которыми видел, что не сегодня-завтра немцы придут, а не ушам, в которые лили, что этого не будет под чутким руководством сами знаете кого. Их назвали паникерами за попытки спасти то самое «духовное наследие» и пытались расстрелять свои. За попытку спасти это самое наследие от чужих.

Только как так вышло, что вроде и броня была крепка, и танки быстры, а 8 сентября город уже в блокаде? А в городе полно стариков, женщин, детей? Они об этом если и думали, то с большой опаской, им не до этого. Они «культурное наследие» спасали.

Было подвигом то, сколько произведений искусства сохранили эти люди? Было. Могли они обменять что-то на хлеб и спасти тем самым от мучительной голодной смерти своих детей? Могли, но не стали. Достойно это поклонения? Достойно.

Ценой жизни своей и близких спасли. А что не смогли спасти, то восстанавливали и по сей день восстанавливают, выкупают, разыскивают, берегут. Это они отбивают год за годом любимый музей моего детства – музей Арктики и Антарктики, пытаются отстоять Исаакиевский собор, спасти от сноса историческую застройку. Это они не дали соорудить напротив Смольного собора башню Газпрома.

Трудно им? Трудно. Важно то, что они делают? Важно. Пытаются они просвещать тех, кто уже сто лет упирается ногами и руками? Пытаются. Восхищает то, что они не отчаялись? Восхищает.

Мне показалось, в конце авторы хотели сказать, что мы с ними вместе, они среди нас. На большой белой стене каждый мог оставить свой отзыв, эта стена – продолжение такой же белой стены с воспоминаниями и заметками хранителей дворцов-музеев.

А я свой отзыв там оставить не смогла. Не уверена я в своей с ними связи. Я чувствую себя среди них эдаким подопечным, о котором они ничего не знают и знать не хотят, но тем не менее его духовно окормляют. Они отчалили от реального мира, спрятались от него в своих хранилищах и на кафедрах. Единственной ниточкой, которая связывает их с реальным миром, остались эти предметы, которые они спасали сто лет и продолжают спасать.

Только не слишком ли дорогая цена заплачена за возможность не видеть того, что творилось и творится вокруг. Не продали ли они свои души дьяволу, оберегая свой мир прекрасного и вечного? Не наследники ли они тех самых «молчальников», о которых пел Галич? И в то же время не лучшее ли это служение – сохранять безусловно прекрасное в жестокие людоедские времена?

Что в итоге они продолжают хранить – предметы или духовные ценности? Удалось ли сохранить те самые ценности безо всяких кавычек, к которым относятся любовь, сострадание, уважение, понимание значимости каждой человеческой жизни?

И одновременно именно эти хранители – одни из авторов проекта, который не отпускает меня. И именно в их мире, в тех самых музейных пространствах я чувствую себя лучше всего, именно там у меня душа отдыхает.

И есть ли у меня право судить их и вообще кого бы то ни было?

На стене отзывов «Интеллигенты, не сдавайтесь!!!» А они не сдались сто лет тому назад?

И еще кто-то написал «Главное, какие у нас люди». А какие?

А х@й его знает.